Все кто желает публиковать свой материал на сайте kob.in.ua (Книги, Статьи, Публикации на темы Политика, Экономика, Философия) Пишите на admin(собачка)kob.in.ua
Поэтому, конечно, там будет какой-то абсолютно послушный человек по имени «отдельные оппозиционные личности». Неважно, как его будут звать — его так зовут. То есть, перед нами система, которая выбрасывает не то, что лучше. Она нормальных выбрасывает, а остаются только уроды. Вот ведь в чем дело. Вот ведь творение Путинских рук. Оно совсем даже не в войне на Донбассе, но внутри: ты умеешь работать на страну? Ты нормальный чувак? Ты помогаешь, ты сострадательный, ты хороший и в профессиональном и в личном отношении? Человек отвечает: да. Тогда ему говорят: пошел вон. Вот в чем проблема. Совершенно не имеет значения, выкинули Ройзмана из-за личной вражды, из-за того, что он не устаревает местное начальство, из-за того, что у него были какие-то враги высокопоставленные – это не имеет никакого значения. Самое главное, что человек, полезный для страны, человек, нужный стране даже не был допущен до выборов губернаторов. Не то, что ему переломали ноги и руки во время выборов, что обошли, не так посчитали, что-то нахимичили – нет.
Он просто не был допущен до выборов. Но дело в том, что Путин построил такую систему, которая выкидывает таких людей. Вот из всей той молодёжи, вот эти дети, которые слушали Путина, пройдет в будущее и в последующем будет депутатом Госдумы исключительно тот ребёнок, который задал вопрос про «отдельные оппозиционные личности». Потому что эта система признает только полностью управляемых людей. Дело в том, что Ройзман со всех сторон необычайно позитивный – как человек. С невероятной человеческой историей. И самое главное — эффективный для страны менеджер. Мы с вами знаем – он не отчаянный оппозиционер, он такой человек, как принято говорить, «здравого смысла», он не ходил на какие-то отчаянные демонстрации. Он работал на страну. И то, что он делал – вынимание – безусловно, для страны позитивно. Матвей Ганапольский: Я думаю, что Путин должен был утром встать и спросить: а Ройзман прошел муниципальный фильтр? Вот это то, что должен был спросить Путин. У помощников. И они ему должны были сказать: Нет, Владимир Владимирович. И он тогда должен был сказать: Ребята, зовите Госдуму, надо срочно менять ситуацию. Потому что не может Ройзман не пройти муниципальный фильтр. Поясню, почему такая история.
А.Соломин
? Нам нужно прерваться
М.Ганапольский
? Да. Но нормального чувака, который будет работать на страну, там не будет. Вот в чем проблема.
А.Нарышкин
? Новости слушаем, потом продолжим.
НОВОСТИ
А.Соломин
? 19.35 в российской столице, мы, отдельные журналисты радиостанции «Эхо Москвы», Алексей Соломин и Алексей Нарышкин и конечно, Матвей Ганапольский из Киева.
М.Ганапольский
? Уep-yep.
А.Нарышкин
? Это анонс?
А.Соломин
? Для Роскомнадзора. Там мониторят люди. Это английское слово, вариант слова «yes», на конце буква «п», «Петр», она не означает ничего плохого, это не матерный корень, который запрещен в РФ как экстремистский корень.
А.Нарышкин
? Вообще мы могли сказать проще — что Ганапольский в возрасте и не ведает, что творит.
А.Соломин
? В любом случае это прямой эфир. Да, Матвей Ганапольский, конечно, вы меня остановили на самом важном. И Евгений Киселев тоже обязательно сегодня будет со своей репликой – буквально через несколько минут. В этой части мы хотели поговорить о «Герое недели».
М.Ганапольский
? «Герой недели».
А.Соломин
? «Героем недели» мы решили сделать Александра Александровича Жарова, главу Роскомнадзора. Объясню, почему. Хотя в его адрес звучит много критики, а сегодня, вы знаете, проходит марш за свободу интернета, о нем мы тоже отдельно скажем. Но мне кажется, что заслуживает внимания переписка главного редактора газеты «Новая газета» и главы Роскомнадзора Жарова, в котором разбирается, насущный и очень сложный вопрос о допустимости употребления в СМИ слова «мудила» — простите, что я его произнес, оно считается бранным и в своем ответе Александр Александрович – я его процитирую – он говорит, что… сообщает, в ответ на запрос Дмитрия Муратова, что «явление, описанное вами» — то есть, «мудила», ну, я вынужден это цитировать.
А.Нарышкин
? А что Муратов спросил?
А.Соломин
? Там много текста, но попробую сократить. «Обращаемся к вам с разъяснением по деликатной проблеме нашей профессиональной деятельности. Речь идет о правилах использования обсценной лексики (мата) в газетных материалах. Нами внимательно изучены бранные слова, включенные руководимой Вами организацией в список запрещенных для опубликования.
А.Нарышкин
? Просим Вас разъяснить некоторые нюансы, которые нам представляются важными для бесперебойной, корректной работы, а именно: возможно ли употребление в газетных текстах, несомненно, бранного слова «мудило» («мудак»)? Мнения на этот счет сотрудников нашего издания разошлись: одни утверждают, что вышеприведенного слова нет в запретном списке, другие же уверены, что его использование обернется вынесением предупреждения газете со стороны Роскомнадзора, несмотря, повторюсь, на отсутствие этого слова в перечне запрещенных к публикации.
А.Соломин
? И вот ответ: «На ваш запрос сообщаю, что явление, описанное Вами, действительно встречается в природе. Более того, в русском языке существуют и упомянутые Вами слова и их производные, характеризующие данное явление. Должен заявить, что слова, которым посвящен Ваш запрос, относятся к бранным, не являются нецензурными, а значит, не попадают под действие статьи 4 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации». В то же время, хотел бы напомнить Вам, что одним из безусловных преимуществ русского языка является огромное количество синонимов большинства слов и выражений, позволяющих в мельчайших нюансах описать любое явление и состояние, не прибегая к вульгарным и бранным эпитетам, и уместных в любом контексте и в любом обществе».
Должен заметить, как мне говорили люди, которые обучали меня русскому языку. А я, как трудовой мигрант…
А.Нарышкин
? Были и такие?
А.Соломин
? Конечно. Я долгое время этому посвятил. Они мне рассказывали, что вообще-то в русском языке нет слов, которые несут в себе одинаковое значение. И синонимы лишь близкие по значению слова и никогда не являются словами, дублирующими друг друга, иначе бы они не остались существовать в языке. Поэтому, безусловно, русский язык богат синонимами, но точного повторения смыслового значения слова «мудило» вы не найдете, и поэтому его употребление зачастую остается необходимым. Мы решили спросить у наших слушателей, чтобы долго об этом не говорить – считаете ли вы допустимым использование слова «мудило» в СМИ? Да, допустимо — 660-06-64, нет, лучше подбирать синонимы — 660-06-65.
М.Ганапольский: Президент не имеет права встречаться с детьми, не имея цели, президентской
QТвитнуть
Так что мы сделали Жарова «героем», потому что в данном случае он, конечно, повел себя героически: вопреки общепризнанному тренду на пуританизацию всех общественных процессов: запреты фильмов, спектаклей, посадки режиссеров, и так далее, — хотя бы где-то нам оставили свободу. Где-то. Вправе использовать слово «мудило» тогда, когда мы хотим его использовать.
Но справедливости ради надо заметить, что сегодня в адрес Жарова звучало и много претензий от тех людей, например, которые вышли на Страстной бульвар и приняли участие в марше «За свободный интернет». И количество претензий гораздо больше, и я думаю, что негативный эффект от деятельности Жарова, которого критикуют эти люди гораздо сильнее, чем положительный эффект от того, что он разрешил употреблять где-то слово «мудило». От 800, — по данным МВД до полутора тысяч, — по данным участников, там присутствуют. И в толпе слышатся разные лозунги, а некоторые из них направлены против депутата Ирины Яровой, главы Роскомнадзора Александра Жарова, которого митингующие требовали отправить в отставку, а вместе с ним закрыть и само ведомство.
М.Ганапольский
? Пауза возникла. По всей видимости, я должен что-то сказать. Но по поводу чего? По поводу «мудил», или по поводу митинга?
А.Нарышкин
? На ваше усмотрение.
М.Ганапольский
? По поводу митинга мне просто удивительно. Какие-то немыслимые свободы наступили в России: никого не винтили, не били. Это очень странно. Очень странно. Просто очень странно. То есть, видите, как власть приучает людей, чтобы они знали, вот такой рефлекс: если ты выходишь там, где нет фамилии «отдельного оппозиционного» политика, то тебя не тронут. А когда ты выйдешь с «отдельно оппозиционным» политиком, то тогда тронут. Это я вам абсолютно гарантирую. Я в этом уверен.
А по поводу этой истории – вообще, наверное, на всякие эти фразы, бранные слова, как вы сказали, надо смотреть шире. И конечно, это не в рамках нашей передачи. Дело в том, что интернет с его безусловной свободой, хотя должен сказать, что люди там придерживаются правил приличия – например, мы замечаем, что если пишут совершенно отчаянные слова, мат настоящий, то внутрь ставят какие-то значки. То есть, слово вроде ты и сказал, но с другой стороны ты вроде как причинное место этого слова прикрыл. Но, безусловно, интернет расширяет использование этих слов.
И тут интересно, что абсолютно прав Жаров, когда сказал, что много синонимов. Но дело в том, что бранные слова – в том-то и дело – они национальны. Есть синонимы, которые обозначают это же, но без эмоций. А вот бранные слова всегда эмоциональны. И, к сожалению… а матерные слова, которые мы с вами знаем…
А.Соломин
? Которые нельзя произносить.
М.Ганапольский
? Да, вот эти четыре знаменитых слова, которые говорить неприлично, эти слова – вот если кирпич на ноги падает, то мы говорим именно их.
А.Соломин
? Для эмоциональной разрядки.
М.Ганапольский
? Вот проблема именно в том, что эти слова соединяют в себе информативность с эмоциональностью, — так скажу. И тут ничего поделать невозможно. Действительно живой русский язык. Но уверен, что через 5-6 лет границы будут значительно расширены.
А.Нарышкин
? Итоги голосования: 46% слушателей считают допустимым использование в СМИ слова «мудило» и 54% против этого.
М.Ганапольский
? Хочу важную вещь сказать – я, например, себе не представляю. В интернете — представляю. Но не представляю себе, чтобы это слово стало нормой, например, для «Эха». Ну, представьте себе: вы открываете газету «Ведомости»: «Сегодня этот политик показал себя полным мудачком», и так далее. Мне это кажется невозможным.
А.Соломин
? Хочу сказать нашим слушателям – действительно, вы совершенно правы. Никогда это не станет нормой для ведущих радиостанции «Эха» говорить в эфире подобного рода слова, даже повторять их не буду, потому что я уже перебрал на сегодня. Но те люди, которые смотрят видеотрансляцию, например, иногда имеют возможность их слышать.
Позвольте, быстро проведу альтернативное голосование, с которым мы сможем уйти на реплику Евгения Киселева.
М.Ганапольский
? Давайте.
А.Соломин
? Дело в том, что некоторые участники сегодняшнего митинга обратили внимание на то, что Алексей Навальный, несмотря на то, что публично поддержал это шествие, сам на него не пришел. На реновацию он приходил, на митинг в защиту интернета он не пришел. Хочу спросить у наших слушателей, осуждаете ли вы навального из-за того, что он не пришел на митинг в защиту интернета? Если осуждаете — 660-06-64, не осуждаете за это — 660-06-65.
А.Нарышкин
? По поводу акции два слова Мероприятия было согласовано на 10 тысяч человек. А пришло, по подсчетам организаторов, полторы тысячи максимум. Это, мне кажется, говорит о том, что есть понимание – во-первых, акция была плохо распиарена. И это большая проблема — от того, сколько известных людей говорит про то, что надо обязательно ходить сюда, — сколько людей вдалбливают вам, что надо идти и бороться за наши свободы, зависит то, сколько людей в итоге и придет. Это логично. Мне кажется, многие, кто могли бы прийти, — кто не любит Яровую, не любит Жарова, переживает из-за того, что депутаты принимают какие-то законы — вот в последние дни напринимали запрет анонимайзеров, анонимное использование мессенджеров.
Просто люди, надеюсь, понимают, что за свободу интернета надо бороться не на улице. За свободу интернета надо бороться, возможно, уже читая какие-то пособия, мануалы по тому, как обходить блокировки, как использовать анонимайзеры.
М.Ганапольский
? Нет, это они знают. Прости, пожалуйста. Они это знают. Надо власти показать, что мы не согласны.
А.Нарышкин
? Это мне вопрос? Я не знаю.
М.Ганапольский
? Это риторический вопрос. Как это «бороться»? Они знают, конечно, все эти анонимайзеры. Но они вышли на улицу для того, чтобы показать, что они не согласны.
А.Нарышкин
? Хорошо. Тогда вы мне сами подбросили мысль. Просто люди не выходят и не протестуют против каких-то последних законов, связанных с интернетом, потому что их эти законы не трогают. Люди прекрасно, население знает, как пользоваться анонимайзерами, люди понимают, как пользоваться Телеграмом в случае, если его заблокируют. И просто эта тема им не близка. Образованные люди знают, что в случае чего, даже если гайки будут закручиваться слишком лихо, все равно они смогут пользоваться теми сервисами, к которым они привыкли, теми приложениями, к которым они привыкли. Поэтому, зачем время тратить? Сегодня была хорошая погода, можно было сделать полно интересных дел. Съездить на природу.
А.Соломин
? Вот 18% наших слушателей осуждают Навального из-за того, что он не пришел на сегодняшнее шествие. А 82% вовсе и не думают это делать.
А.Нарышкин
? По-моему, посол Навального был на этой акции, Леонид Волков. Где-то я встретил фотографию.
А.Соломин
? Мы не зря про Навального заговорили, потому что именно этой теме посвящена реплика Евгения Киселева. Напомню, что у нас был…
А.Нарышкин
? Состоялись дебаты, о которых много говорили – Алексей Навальный и Игорь Стрелков-Гиркин. Много разных тем, но Евгений Киселёв выбрал конкретно эту.
М.Ганапольский
? У меня только просьба — извините, что говорю прямо во время эфира. Дело в том, что какая-то наша трансляция ловит звук прямо из студии. И для того, чтобы услышать комментарий Киселева для них, нельзя в этот момент разговаривать.
А.Соломин
? Мы не будем уводить наши микрофоны, тогда звук будет слышен нормально на всех трансляциях.
М.Ганапольский
? Да, а мы помолчим. Поехали.
Е.Киселев
? Откровенно говоря, из моего киевского далека мне была интереснее всего та часть дебатов, которая была посвящена Украине. В частности, мне хотелось услышать ответ Алексея Навального на «контрольный» вопрос: как он поступит с Крымом, если когда-нибудь станет вдруг президентом России? Ответа я так и не услышал – чего, собственно, и ожидал.
Навальному, на мой взгляд, невозможно было ответить на этот вопрос. Сказать: «Верну как совершенно незаконно — вопреки всем нормам международного права, договорным обязательствам РФ и даже с нарушением собственных российских законов — аннексированную часть территории другого суверенного государства, на момент захвата уже более семидесяти лет (!) находившуюся внутри ее международно признанных, в том числе и Россией, государственных границ»?
Это могло бы, во-первых, послужить поводом к возбуждению очередного уголовного дела против Навального, а во-вторых, оттолкнуть от него часть сторонников. Тех, кто поддерживает его крестовый поход против коррупции, но при этом истово верят, что «Крым — наш».
Опять сказать что вроде: «Крым не бутерброд, чтобы вот просто так взять его и вернуть обратно Украине» — означало бы скомпрометировать себя в глазах другой, не менее значительной части своих сторонников, а также цивилизованного Запада, где вопрос о принадлежности полуострова даже не обсуждается.
Поэтому Навальный говорил только про Донбасс, причем говорил, увы, явно плохо ориентируясь в сути проблемы, произнося какие-то не совсем внятные, вымученные слова про минские договоренности: «Особый статус Донбасса, закрепленный в Конституции, язык, выборы и так далее, и так далее». Про то, что «это сложный и мучительный процесс».
Говорил, что на Донбассе – имеется в виду на оккупированной его части, в так называемых ЛНР и ДНР — у власти находится «коррумпированный режим убийц». И тут же что-то про амнистию, предусмотренную Минскими соглашениями. Как это, вообще, может сочетаться: «коррумпированный режим убийц» — и амнистия?!
К моему огорчению, не среагировал Навальный на многочисленные пропагандистские клише, то и дело срывавшиеся с губ его оппонента. Про «реально нацистскую власть» в Киеве. Про «моральный и культурный геноцид русского народа в Украине», например. Можно было бы блеснуть знанием темы, спросить, кого именно Гиркин имеет в виду: русскоговорящих украинцев или украинских граждан, считающих себя этническими русскими?
Или спросить Гиркина: а как он объясняет то обстоятельство, что множество и тех, и других с первых дней войны на Донбассе добровольцами пошли воевать против него и его подручных? И почему так называемые «взявшиеся за оружие шахтеры и трактористы» встретили решительный отпор на большей части территории Восточной Украины, той самой, которую отдельные «кремлевские мечтатели» все еще грезят Малороссией?
На мой взгляд, не был готов Навальный к разговору о сбитом малайском «Боинге» — хотя буквально накануне исполнилось ровно три года гибели рейса МН17, и в прессе появилось множество новой информации, укрепляющей в голове у всякого здравомыслящего человека уверенность в том, что самолет был сбит в результате спецоперации российских военных и спецслужб.
Было очень досадно, что Навальный не среагировал на важнейший концептуальный тезис Гиркина: «На мой взгляд, без воссоединения России, без полного воссоединения русского народа, возрождение нашей страны в любой ее форме будет невозможным». Я так ждал, что Навальный спросит его: «Так что вы предлагаете? Отвоевывать у Эстонии район Нарвы, а у Латвии – Латгалию? Хотите с НАТО ядерную войну развязать?»
Но Навальный промолчал. Правда, в другой части дискуссии что-то сказал про русскоговорящие районы Северного Казахстана, но ведь не туда направлены амбиции российских имперцев. Не на Восток — на Запад.
И – что для меня более всего досадно – Алексей Анатольевич так и не ответил на вопрос, считает ли он Гиркина военным преступником? Мне лично, как и многим, утвердительный ответ на этот вопрос кажется совершенно очевидным. Но, видимо, мужественному человеку Алексею Навальному все же не хватило характера, чтобы сказать об этом оппоненту в глаза.
А жаль. Как бы ни относиться к Навальному – не хочу вступать в ожесточенные споры между российскими политиками, политологами, журналистами, кто он на самом деле – Алексей Анатольевич на сегодняшний день является, безусловно, единственным мало-мальски популярным оппозиционным политиком. И очень досадно, что в споре с ничтожным Гиркиным выглядел он крайне неубедительно.
В итоге – так и осталось непонятным, зачем все эти «дебаты» было затеяны. Разве для того, чтобы сделать Гиркину какую-никакую рекламу? Хоть немного укрепить его популярность как человека, который способен отъесть у Путина часть совсем уж отомроженного электората? Для чего вообще все это было нужно Навальному — пока теряюсь в догадках.
А.Соломин? Нам нужно прерваться
М.Ганапольский? Да. Но нормального чувака, который будет работать на страну, там не будет. Вот в чем проблема.
А.Нарышкин? Новости слушаем, потом продолжим.
НОВОСТИ
А.Соломин? 19.35 в российской столице, мы, отдельные журналисты радиостанции «Эхо Москвы», Алексей Соломин и Алексей Нарышкин и конечно, Матвей Ганапольский из Киева.
М.Ганапольский? Уep-yep.
А.Нарышкин? Это анонс?
А.Соломин? Для Роскомнадзора. Там мониторят люди. Это английское слово, вариант слова «yes», на конце буква «п», «Петр», она не означает ничего плохого, это не матерный корень, который запрещен в РФ как экстремистский корень.
А.Нарышкин? Вообще мы могли сказать проще — что Ганапольский в возрасте и не ведает, что творит.
А.Соломин? В любом случае это прямой эфир. Да, Матвей Ганапольский, конечно, вы меня остановили на самом важном. И Евгений Киселев тоже обязательно сегодня будет со своей репликой – буквально через несколько минут. В этой части мы хотели поговорить о «Герое недели».
М.Ганапольский? «Герой недели».
А.Соломин? «Героем недели» мы решили сделать Александра Александровича Жарова, главу Роскомнадзора. Объясню, почему. Хотя в его адрес звучит много критики, а сегодня, вы знаете, проходит марш за свободу интернета, о нем мы тоже отдельно скажем. Но мне кажется, что заслуживает внимания переписка главного редактора газеты «Новая газета» и главы Роскомнадзора Жарова, в котором разбирается, насущный и очень сложный вопрос о допустимости употребления в СМИ слова «мудила» — простите, что я его произнес, оно считается бранным и в своем ответе Александр Александрович – я его процитирую – он говорит, что… сообщает, в ответ на запрос Дмитрия Муратова, что «явление, описанное вами» — то есть, «мудила», ну, я вынужден это цитировать.
А.Нарышкин? А что Муратов спросил?
А.Соломин? Там много текста, но попробую сократить. «Обращаемся к вам с разъяснением по деликатной проблеме нашей профессиональной деятельности. Речь идет о правилах использования обсценной лексики (мата) в газетных материалах. Нами внимательно изучены бранные слова, включенные руководимой Вами организацией в список запрещенных для опубликования.
А.Нарышкин? Просим Вас разъяснить некоторые нюансы, которые нам представляются важными для бесперебойной, корректной работы, а именно: возможно ли употребление в газетных текстах, несомненно, бранного слова «мудило» («мудак»)? Мнения на этот счет сотрудников нашего издания разошлись: одни утверждают, что вышеприведенного слова нет в запретном списке, другие же уверены, что его использование обернется вынесением предупреждения газете со стороны Роскомнадзора, несмотря, повторюсь, на отсутствие этого слова в перечне запрещенных к публикации.
А.Соломин? И вот ответ: «На ваш запрос сообщаю, что явление, описанное Вами, действительно встречается в природе. Более того, в русском языке существуют и упомянутые Вами слова и их производные, характеризующие данное явление. Должен заявить, что слова, которым посвящен Ваш запрос, относятся к бранным, не являются нецензурными, а значит, не попадают под действие статьи 4 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации». В то же время, хотел бы напомнить Вам, что одним из безусловных преимуществ русского языка является огромное количество синонимов большинства слов и выражений, позволяющих в мельчайших нюансах описать любое явление и состояние, не прибегая к вульгарным и бранным эпитетам, и уместных в любом контексте и в любом обществе».
Должен заметить, как мне говорили люди, которые обучали меня русскому языку. А я, как трудовой мигрант…
А.Нарышкин? Были и такие?
А.Соломин? Конечно. Я долгое время этому посвятил. Они мне рассказывали, что вообще-то в русском языке нет слов, которые несут в себе одинаковое значение. И синонимы лишь близкие по значению слова и никогда не являются словами, дублирующими друг друга, иначе бы они не остались существовать в языке. Поэтому, безусловно, русский язык богат синонимами, но точного повторения смыслового значения слова «мудило» вы не найдете, и поэтому его употребление зачастую остается необходимым. Мы решили спросить у наших слушателей, чтобы долго об этом не говорить – считаете ли вы допустимым использование слова «мудило» в СМИ? Да, допустимо — 660-06-64, нет, лучше подбирать синонимы — 660-06-65.
М.Ганапольский: Президент не имеет права встречаться с детьми, не имея цели, президентскойQТвитнуть
Так что мы сделали Жарова «героем», потому что в данном случае он, конечно, повел себя героически: вопреки общепризнанному тренду на пуританизацию всех общественных процессов: запреты фильмов, спектаклей, посадки режиссеров, и так далее, — хотя бы где-то нам оставили свободу. Где-то. Вправе использовать слово «мудило» тогда, когда мы хотим его использовать.
Но справедливости ради надо заметить, что сегодня в адрес Жарова звучало и много претензий от тех людей, например, которые вышли на Страстной бульвар и приняли участие в марше «За свободный интернет». И количество претензий гораздо больше, и я думаю, что негативный эффект от деятельности Жарова, которого критикуют эти люди гораздо сильнее, чем положительный эффект от того, что он разрешил употреблять где-то слово «мудило». От 800, — по данным МВД до полутора тысяч, — по данным участников, там присутствуют. И в толпе слышатся разные лозунги, а некоторые из них направлены против депутата Ирины Яровой, главы Роскомнадзора Александра Жарова, которого митингующие требовали отправить в отставку, а вместе с ним закрыть и само ведомство.
М.Ганапольский? Пауза возникла. По всей видимости, я должен что-то сказать. Но по поводу чего? По поводу «мудил», или по поводу митинга?
А.Нарышкин? На ваше усмотрение.
М.Ганапольский? По поводу митинга мне просто удивительно. Какие-то немыслимые свободы наступили в России: никого не винтили, не били. Это очень странно. Очень странно. Просто очень странно. То есть, видите, как власть приучает людей, чтобы они знали, вот такой рефлекс: если ты выходишь там, где нет фамилии «отдельного оппозиционного» политика, то тебя не тронут. А когда ты выйдешь с «отдельно оппозиционным» политиком, то тогда тронут. Это я вам абсолютно гарантирую. Я в этом уверен.
А по поводу этой истории – вообще, наверное, на всякие эти фразы, бранные слова, как вы сказали, надо смотреть шире. И конечно, это не в рамках нашей передачи. Дело в том, что интернет с его безусловной свободой, хотя должен сказать, что люди там придерживаются правил приличия – например, мы замечаем, что если пишут совершенно отчаянные слова, мат настоящий, то внутрь ставят какие-то значки. То есть, слово вроде ты и сказал, но с другой стороны ты вроде как причинное место этого слова прикрыл. Но, безусловно, интернет расширяет использование этих слов.
И тут интересно, что абсолютно прав Жаров, когда сказал, что много синонимов. Но дело в том, что бранные слова – в том-то и дело – они национальны. Есть синонимы, которые обозначают это же, но без эмоций. А вот бранные слова всегда эмоциональны. И, к сожалению… а матерные слова, которые мы с вами знаем…
А.Соломин? Которые нельзя произносить.
М.Ганапольский? Да, вот эти четыре знаменитых слова, которые говорить неприлично, эти слова – вот если кирпич на ноги падает, то мы говорим именно их.
А.Соломин? Для эмоциональной разрядки.
М.Ганапольский? Вот проблема именно в том, что эти слова соединяют в себе информативность с эмоциональностью, — так скажу. И тут ничего поделать невозможно. Действительно живой русский язык. Но уверен, что через 5-6 лет границы будут значительно расширены.
А.Нарышкин? Итоги голосования: 46% слушателей считают допустимым использование в СМИ слова «мудило» и 54% против этого.
М.Ганапольский? Хочу важную вещь сказать – я, например, себе не представляю. В интернете — представляю. Но не представляю себе, чтобы это слово стало нормой, например, для «Эха». Ну, представьте себе: вы открываете газету «Ведомости»: «Сегодня этот политик показал себя полным мудачком», и так далее. Мне это кажется невозможным.
А.Соломин? Хочу сказать нашим слушателям – действительно, вы совершенно правы. Никогда это не станет нормой для ведущих радиостанции «Эха» говорить в эфире подобного рода слова, даже повторять их не буду, потому что я уже перебрал на сегодня. Но те люди, которые смотрят видеотрансляцию, например, иногда имеют возможность их слышать.
Позвольте, быстро проведу альтернативное голосование, с которым мы сможем уйти на реплику Евгения Киселева.
М.Ганапольский? Давайте.
А.Соломин? Дело в том, что некоторые участники сегодняшнего митинга обратили внимание на то, что Алексей Навальный, несмотря на то, что публично поддержал это шествие, сам на него не пришел. На реновацию он приходил, на митинг в защиту интернета он не пришел. Хочу спросить у наших слушателей, осуждаете ли вы навального из-за того, что он не пришел на митинг в защиту интернета? Если осуждаете — 660-06-64, не осуждаете за это — 660-06-65.
А.Нарышкин? По поводу акции два слова Мероприятия было согласовано на 10 тысяч человек. А пришло, по подсчетам организаторов, полторы тысячи максимум. Это, мне кажется, говорит о том, что есть понимание – во-первых, акция была плохо распиарена. И это большая проблема — от того, сколько известных людей говорит про то, что надо обязательно ходить сюда, — сколько людей вдалбливают вам, что надо идти и бороться за наши свободы, зависит то, сколько людей в итоге и придет. Это логично. Мне кажется, многие, кто могли бы прийти, — кто не любит Яровую, не любит Жарова, переживает из-за того, что депутаты принимают какие-то законы — вот в последние дни напринимали запрет анонимайзеров, анонимное использование мессенджеров.
Просто люди, надеюсь, понимают, что за свободу интернета надо бороться не на улице. За свободу интернета надо бороться, возможно, уже читая какие-то пособия, мануалы по тому, как обходить блокировки, как использовать анонимайзеры.
М.Ганапольский? Нет, это они знают. Прости, пожалуйста. Они это знают. Надо власти показать, что мы не согласны.
А.Нарышкин? Это мне вопрос? Я не знаю.
М.Ганапольский? Это риторический вопрос. Как это «бороться»? Они знают, конечно, все эти анонимайзеры. Но они вышли на улицу для того, чтобы показать, что они не согласны.
А.Нарышкин? Хорошо. Тогда вы мне сами подбросили мысль. Просто люди не выходят и не протестуют против каких-то последних законов, связанных с интернетом, потому что их эти законы не трогают. Люди прекрасно, население знает, как пользоваться анонимайзерами, люди понимают, как пользоваться Телеграмом в случае, если его заблокируют. И просто эта тема им не близка. Образованные люди знают, что в случае чего, даже если гайки будут закручиваться слишком лихо, все равно они смогут пользоваться теми сервисами, к которым они привыкли, теми приложениями, к которым они привыкли. Поэтому, зачем время тратить? Сегодня была хорошая погода, можно было сделать полно интересных дел. Съездить на природу.
А.Соломин? Вот 18% наших слушателей осуждают Навального из-за того, что он не пришел на сегодняшнее шествие. А 82% вовсе и не думают это делать.
А.Нарышкин? По-моему, посол Навального был на этой акции, Леонид Волков. Где-то я встретил фотографию.
А.Соломин? Мы не зря про Навального заговорили, потому что именно этой теме посвящена реплика Евгения Киселева. Напомню, что у нас был…
А.Нарышкин? Состоялись дебаты, о которых много говорили – Алексей Навальный и Игорь Стрелков-Гиркин. Много разных тем, но Евгений Киселёв выбрал конкретно эту.
М.Ганапольский? У меня только просьба — извините, что говорю прямо во время эфира. Дело в том, что какая-то наша трансляция ловит звук прямо из студии. И для того, чтобы услышать комментарий Киселева для них, нельзя в этот момент разговаривать.
А.Соломин? Мы не будем уводить наши микрофоны, тогда звук будет слышен нормально на всех трансляциях.
М.Ганапольский? Да, а мы помолчим. Поехали.
Е.Киселев? Откровенно говоря, из моего киевского далека мне была интереснее всего та часть дебатов, которая была посвящена Украине. В частности, мне хотелось услышать ответ Алексея Навального на «контрольный» вопрос: как он поступит с Крымом, если когда-нибудь станет вдруг президентом России? Ответа я так и не услышал – чего, собственно, и ожидал.
Навальному, на мой взгляд, невозможно было ответить на этот вопрос. Сказать: «Верну как совершенно незаконно — вопреки всем нормам международного права, договорным обязательствам РФ и даже с нарушением собственных российских законов — аннексированную часть территории другого суверенного государства, на момент захвата уже более семидесяти лет (!) находившуюся внутри ее международно признанных, в том числе и Россией, государственных границ»?
Это могло бы, во-первых, послужить поводом к возбуждению очередного уголовного дела против Навального, а во-вторых, оттолкнуть от него часть сторонников. Тех, кто поддерживает его крестовый поход против коррупции, но при этом истово верят, что «Крым — наш».
Опять сказать что вроде: «Крым не бутерброд, чтобы вот просто так взять его и вернуть обратно Украине» — означало бы скомпрометировать себя в глазах другой, не менее значительной части своих сторонников, а также цивилизованного Запада, где вопрос о принадлежности полуострова даже не обсуждается.
Поэтому Навальный говорил только про Донбасс, причем говорил, увы, явно плохо ориентируясь в сути проблемы, произнося какие-то не совсем внятные, вымученные слова про минские договоренности: «Особый статус Донбасса, закрепленный в Конституции, язык, выборы и так далее, и так далее». Про то, что «это сложный и мучительный процесс».
Говорил, что на Донбассе – имеется в виду на оккупированной его части, в так называемых ЛНР и ДНР — у власти находится «коррумпированный режим убийц». И тут же что-то про амнистию, предусмотренную Минскими соглашениями. Как это, вообще, может сочетаться: «коррумпированный режим убийц» — и амнистия?!
К моему огорчению, не среагировал Навальный на многочисленные пропагандистские клише, то и дело срывавшиеся с губ его оппонента. Про «реально нацистскую власть» в Киеве. Про «моральный и культурный геноцид русского народа в Украине», например. Можно было бы блеснуть знанием темы, спросить, кого именно Гиркин имеет в виду: русскоговорящих украинцев или украинских граждан, считающих себя этническими русскими?
Или спросить Гиркина: а как он объясняет то обстоятельство, что множество и тех, и других с первых дней войны на Донбассе добровольцами пошли воевать против него и его подручных? И почему так называемые «взявшиеся за оружие шахтеры и трактористы» встретили решительный отпор на большей части территории Восточной Украины, той самой, которую отдельные «кремлевские мечтатели» все еще грезят Малороссией?
На мой взгляд, не был готов Навальный к разговору о сбитом малайском «Боинге» — хотя буквально накануне исполнилось ровно три года гибели рейса МН17, и в прессе появилось множество новой информации, укрепляющей в голове у всякого здравомыслящего человека уверенность в том, что самолет был сбит в результате спецоперации российских военных и спецслужб.
Было очень досадно, что Навальный не среагировал на важнейший концептуальный тезис Гиркина: «На мой взгляд, без воссоединения России, без полного воссоединения русского народа, возрождение нашей страны в любой ее форме будет невозможным». Я так ждал, что Навальный спросит его: «Так что вы предлагаете? Отвоевывать у Эстонии район Нарвы, а у Латвии – Латгалию? Хотите с НАТО ядерную войну развязать?»
Но Навальный промолчал. Правда, в другой части дискуссии что-то сказал про русскоговорящие районы Северного Казахстана, но ведь не туда направлены амбиции российских имперцев. Не на Восток — на Запад.
И – что для меня более всего досадно – Алексей Анатольевич так и не ответил на вопрос, считает ли он Гиркина военным преступником? Мне лично, как и многим, утвердительный ответ на этот вопрос кажется совершенно очевидным. Но, видимо, мужественному человеку Алексею Навальному все же не хватило характера, чтобы сказать об этом оппоненту в глаза.
А жаль. Как бы ни относиться к Навальному – не хочу вступать в ожесточенные споры между российскими политиками, политологами, журналистами, кто он на самом деле – Алексей Анатольевич на сегодняшний день является, безусловно, единственным мало-мальски популярным оппозиционным политиком. И очень досадно, что в споре с ничтожным Гиркиным выглядел он крайне неубедительно.
В итоге – так и осталось непонятным, зачем все эти «дебаты» было затеяны. Разве для того, чтобы сделать Гиркину какую-никакую рекламу? Хоть немного укрепить его популярность как человека, который способен отъесть у Путина часть совсем уж отомроженного электората? Для чего вообще все это было нужно Навальному — пока теряюсь в догадках.