Концепция Общественной Безопасности

берендеи, квас и торчащая из зада «лучинушка?лучина» – все это находится вне мировой традиции «фэнтези», выглядит дико, фальшиво и наивно.

Третья неприятность – традиция советского кинематографа.

Киносказки Александра Роу.

Столяров и фанерно?резиновый Горыныч.

Ронинсон, Мартинсон и Гердт в роли трех богатырей.

Типовые аленушки и гусельный перебор.

Грибок пророс. Видеть «Морозко всерьез» нестерпимо.

Четвертая неприятность – зримая, очевидная нищета, крайне забавная в том, что именуется масштабным блокбастером. Такого рода кинематограф – постановочный, костюмный, батальный – это всегда парад амбиций, демонстрация художественной и финансовой мощи фильма и породившего его концерна.

«Волкодава» сбацали, как?то не приняв во внимание, что нам давно есть с чем сравнивать. Кого дурят?

В «Волкодаве» наблюдаются, во всей красе, приметы бедненького кинца, снятого не просто на медные, а на особо затертые и позеленевшие медные деньги.

Декорационность декораций. Спецэффектность спецэффектов.

И прочее в таком же духе.

А ведь все можно было бы спасти и сделать почти удобоваримым.

При такой отчаянной бедности картины надо было срочненько отказываться от блокбастерского пафоса – и косить под авторское кино.

Минуте на двадцать второй – вставить хронику блокадного Ленинграда. (Сюжет бы не пострадал.)

На тридцать девятой минуте – забацать хорошее интервью с Валуевым или аккуратно вмонтировать краткий обзор новостей микробиологии. (Сюжет бы только выиграл.)

Потом покрыть все вместе ровным слоем музычки в духе раннего Шнитке (капают сопли в глубокий колодец) – и авторское кино готово.