Главное меню
121
Передо мной была концепция, поражающая своей простотой, но одновременно естественным образом объясняющая всю бескрайнюю, обескураживающую сложность жизни. По сравнению с испытанным мною в тот момент трепетом описываемый верующими людьми благоговейный трепет религиозных откровений кажется, честно говоря, глуповатым. Если выбирать, я, без сомнения, предпочту трепету невежества трепет познания.
Поражающая простотой концепция, о которой говорит Дуглас, ко мне, конечно, отношения не имеет. Он ведет речь о дарвиновской теории эволюции путем естественного отбора — замечательном научном инструменте пробуждения сознания. Мне так не хватает тебя, Дуглас. Ты — мой самый умный, веселый, отзывчивый, остроумный, высокий и, возможно, единственный — обращенный. Думаю, многое в этой книге тебя рассмешило бы, хотя и не так сильно, как тебе, бывало, удавалось рассмешить меня.
Философ-естествовед с научным складом ума Дэниел Деннет заметил, что теория эволюции отрицает одно из самых древних человеческих убеждений: «Убеждение, что изготовить сложную штуку может только еще более сложная и хитрая штука. Я называю эту идею нисходящей теорией творения. Копье не может создать оружейника. Подкова не может создать кузнеца. Горшок не может создать гончара».
Исключительная революционность вклада Дарвина в человеческое познание мира состоит в открытии механизма, работающего вопреки общепринятому интуитивному убеждению; именно этим объясняется способность его теории менять мировоззрение.
Как это ни удивительно, но даже блестящим ученым в отличных от биологии областях бывает необходимо пробудить свое сознание подобным образом. Фред Хойл был блестящим физиком и специалистом в области космологии, но допущенные им биологические ошибки, вроде аналогии «Боинга-747» или отрицания подлинности ископаемого археоптерикса, возможно, свидетельствуют о нехватке более глубокого знакомства с механизмом естественного отбора. В общих чертах, думаю, он его понимал.